13 декабря 2014 года

-01.7


-01.10

 

 

Вам нравится наш новый сайт?

Нет, не нравится
Глаза бы мои этот сайт не видели
Да, очень
Да, но есть недостатки

Библиотека гидронавтики

Библиотека гидронавтики

« Назад

Коваленко Ю. "ГИДРОНАВТЫ" часть 3  31.07.2007 08:00

 

Герой Советского Союза, капитан 1 ранга Ю. КОВАЛЕНКО

Морской сборник №-8 2007 год.

ГИДРОНАВТЫ

(окончание)

Об океане мы знаем очень мало. Это, без преувеличения, наименее изученная часть земного шара. Много тайн скрывается в его глубинах. Недаром большинство мифов и легенд связано с океаном.

Недаром эликсир вечной жизни и вечной молодости, которым пользовались божественные создания, по древним преданиям, находится в океане. Не даром весь подводный флот земного шара гонялся по всему океану за источниками непонятных звуков неизвестного происхождения, в определенных кругах называемых «квакерами». Мы считали, что это козни Америки, они считали, что наши. Было много версий, но ни одна из них доказательств не имела. Это явление, как и много других, до настоящего времени осталось покрыто тайной. Каждое погружение на дно океана приносило все новые и новые неожиданности и открытия. Некоторые из них не поддаются логическому осмыслению.

Очередной, ничем особо не примечательный поход в район Бермудского треугольника в поисках «Атлантиды». Погода прекрасная, настроение приподнятое, идет последнее погружение и домой. Возвращение домой для моряка всегда праздник. Воображение рисует самые радужные, в том числе и тщательно скрываемые картинки. Несколько месяцев в море, вдали от земли, от родных и близких вызывают в душе бурю эмоций. И все немножко расслабляются, на мгновение забывая, что они еще находятся в тысяче миль от дома, далеко в океане и, прежде чем корабль ошвартуется у родного причала, многое может случится.

Возбуждение моряков на носителе каким-то образом передается и экипажу глубоководного аппарата. Состояние экипажа тоже романтическое, приподнятое. Осталось обследовать небольшой участок и всё, конец работе. Уже приготовились к дальнейшей буксировке, как вдруг почувствовали странное поведение аппарата. Без видимых причин он дернулся и начал как бы покачиваться. Посмотрели в иллюминатор и обнаружили, что аппарат начал движение. Казалось бы, причин для беспокойства особых не было вода из балластной цистерны откачана, аппарат всплыл над грунтом и готов к работе. Но что то странное было в этом движении необъяснимое и необычное. Запросили носитель, начали ли они буксировку. С носителя сообщили, что идет подготовка, движения еще не начали. Поведение аппарата все больше и больше вызывало тревогу. Что происходит? Возможно, носитель понесло подводное течение? Но с каждой минутой это единственное, наиболее вероятное предположение стало таять. Объявлена повышенная готовность. Все заняли свои места и стали вести тщательное наблюдение за поведением аппарата. Скорость движения аппарата начала возрастать, периодически его отрывает от грунта, а это значит, что скорость превышает 2,5 узла. Через некоторое время отрыв и полная потеря контакта с грунтом. С носителя докладывают что у них изменений нет. Это был последний доклад, связь по кабель-тросу прервалась.

После потери связи режим движения резко изменился. Скорость то резко увеличивалась, то уменьшалась, дифферент достигал 30 40 градусов, меняясь с кормы на нос. При дифференте на корму в аппарат полилась вода из шлюзового отсека. Появилась опасность короткого замыкания. Экипаж быстро накрыл носовые элементы аккумуляторной батареи полиэтиленовой пленкой. Аппарат продолжал двигаться как бы рывками. Включили звукоподводную связь. Доложили обстановку на носитель.

В это время матрос, обслуживающий спуско-подъемное устройство подводной лодки-носителя, доложил о падении натяжения кабель-троса практически до нуля. Провели пару тестов и стало ясно — кабель-трос оборван. Это явление крайне редкое, поэтому на подводной лодке сразу же объявлена аварийная тревога. Весь экипаж занял свои штатные места. Дана команда прослушать горизонт всеми имеемыми на корабле гидроакустическими средствами. Включили звукоподводную связь. Когда экипаж аппарата доложил, что аппарат продолжает хаотическое движение в сторону больших глубин, превышавших допустимую для глубоководного аппарата, после быстрого обмена мнениями дали команду обрезать кабель-трос и произвести аварийное всплытие.

Получив команду на аварийное всплытие, экипаж быстро приготовил аппарат, и бортинженер с помощью специального режущего устройства перерезал кабель-трос. Аппарат слегка дернулся и наступила тишина, только стрелка глубиномера сдвинулась с места и начала медленное движение вверх, показывая уменьшение глубины. Глубоководный аппарат начал всплывать с большой глубины на поверхность океана. Одно то, что всплытие аварийное, уже накладывает отпечаток на внутреннее состояние экипажа. Хотя внешне никто не показывал своей тревоги, но внутреннее состояние было далеко от идеального. Во-первых, что ожидает их там, наверху? Штормовое море или штиль? Найдут их или не найдут? Как пройдет аварийный выход из аппарата? Море вопросов, пока ни одного ответа. Волноваться причин было достаточно — до настоящего времени, ни один аварийный выход не прошел без эксцессов. Каждый раз экипаж был на грани...

Обшарив весь горизонт гидроакустическими средствами и не обнаружив ничего подозрительного, подводная лодка-носитель всплыла в надводное положение. На этот раз судьба была благосклонна к ним, океан на удивление спокоен. Светло, тепло, и лишь незначительная зыбь ласково покачивает корабль. Как-то не хотелось верить, что в глубине океана может разыграться трагедия. На мостик вызвали самых опытных и «глазастых» моряков. Напряженно вглядываясь в даль, десятки глаз обшаривали океан в надежде первым обнаружить всплывший глубоководный аппарат. Приз спасение экипажа и десять суток отпуска! И вот уже один кричит: «Вот он, вот он!». Подводная лодка тяжело разворачивается в указанную сторону, все имеемые на мостике бинокли обследуют предполагаемое место всплытия. Но тут доклад из центрального поста, поддерживающего связь с аппаратом по звуко-подводной связи аппарат находится на глубине 600 метров, ориентировочное время всплытия через 10-15 минут. И так несколько раз. Желание найти аппарат как можно быстрее было слишком большим. Когда аппарат наконец-то всплыл на поверхность, поиск его, даже при идеальном состоянии поверхности океана-занял более 30 минут. Надводная часть аппарата при всплытии возвышается над водной поверхностью всего на несколько десятков сантиметров, а аварийный проблесковый огонь, установленный на аппарате, в солнечный день практически не виден.

После обнаружения аварийно всплывшего глубоководного аппарата подводная лодка подошла к нему, пришвартовала его к борту и началась подготовка к аварийному выходу экипажа. Обеспечением занимались в основном гидронавты других экипажей, как наиболее подготовленные водолазы и лучше всех знающие конструктивные особенности аппарата. Просчитали все возможные варианты развития ситуации, приняли все возможные меры для исключения любых неожиданностей.

Тут вмешалась «матросская» смекалка. Учитывая, что входной люк аппарата находится ниже ватерлинии (под водой), при аварийном выходе даже в этих, казалось бы, идеальных условиях, могли иметь место непредсказуемые последствия. Чтобы свести риск до минимума, используя спокойное состояние океана, решили зацепить тросами аппарат за нижнюю раму, намотать их на носовой шпиль (шпиль это мощная лебедка, находящаяся на палубе корабля, которая применяется в основном при швартовке), и, используя всю его мощь, попытаться задрать нос аппарата так, чтобы входной люк оказался над водой. При успешном осуществлении этой идеи экипаж аварийного аппарата сможет выйти из аппарата, без водолазного снаряжения. Оставался вопрос хватит ли мощности шпиля?

Осуществление этой идеи также легло в основном на плечи гидронавтов. Два человека прыгнули с борта подводной лодки в воду. Им подали два пеньковых троса. Нырнув, они привязали их к раме аппарата. Другой конец намотали на барабан шпиля и стали потихоньку выбирать слабину. Натянулись троса, загудел привод шпиля от нагрузки, нос аппарата стал медленно появляться из воды. Вот появился верхний срез входного люка. Скрипит рама по корпусу подводной лодки, уже половина люка над водой. Еще немного, еще чуть-чуть, осталось сантиметров 15, двигатель шпиля гудит на предельной нагрузке, но подъем аппарата прекратился. Снова за борт прыгают два человека и привязывают еще два каната. На каждом канате повисло по 5 6 человек, сколько могли уместиться на узкой палубе подводной лодки. Работает на пределе электродвигатель шпиля, рывками, по команде моряки пытаются помочь электродвигателю приподнять нос. И настойчивость людей вознаграждается, два три сильных рывка и люк вышел из воды. Закрепили троса, расставили людей и дали команду экипажу покинуть аппарат. Через какое то непродолжительное время входной люк аппарата стал приоткрываться, страховочная команда тут же подхватила его, открыла и поставила на стопора. Экипаж аппарата уставший но счастливый, перешел на борт подводной лодки. На этот раз удалось избежать аварийного выхода через шлюзовую камеру.

Входной люк аппарата задраили, аппарат опустили на воду, взяли на буксир и пошли домой. Все закончилось благополучно.

Анализ происшедшего завел всех в тупик. Гидроакустическая аппаратура не показала наличия вблизи подводной лодки ни металлических, ни шумящих предметов (объектов). Значит, случайный зацеп за кабель-трос проходившей мимо чужой подводной лодки отпадает. На таком расстоянии даже глухой услышал бы шум винтов. Что же тогда? Какая-нибудь глубоководная рептилия? Но создать усилие более 7 тонн, чтобы разорвать кабель-трос, под силу только монстру. Значит, монстр? Захватил, оборвал и потащил... Одним словом, дальше все предположения на уровне фантастики Жюль Верна.

Но гидронавты люди реально мыслящие, догадки строить больше не стали, приняли решение еще раз потревожить «неизвестное создание» (обследовать океанское дно, встретившее нас не совсем доброжелательно). Заказали усиленный кабель-трос с разрывным усилием более 10 тонн, усилили насосную станцию спуско-подъемного устройства, сделали ряд других усовершенствований и приготовились к повторному походу в загадочный район.

В назначенное время глубоководный комплекс занял определенное планом место в «злосчастном» районе. Загрузили в аппарат все необходимое, в том числе фото- и кино-аппаратуру, проверили тысячи других мелочей, от которых, в буквальном смысле, зависит жизнь экипажа в этом крохотном островке живой атмосферы в пучине океана.

Экипаж занял свои места в глубоководном аппарате и началось очередное погружение на дно океана. Приглушен свет в аппарате, мягко светится экран гидролокатора и эхолота. Идут спокойные доклады с носителя о сотнях метров вытравленного кабель-троса. За стеклом иллюминатора опять эта феерическая картинка. Цветные цепочки и ромбики, спирали, парашютики и множество других форм и цветов исполняют свой замысловатый танец... Океан, как большая кастрюля с бульоном, полон различных существ, он живой и огромный. Теплое море, оно и в Африке теплое. И весь живой мир, окружающий тебя, тоже какой-то теплый. И краски теплые, и движения более энергичные и, кажется, даже игривые. Скоро встреча с дном. Что там будет ровная песчаная гладь с барханами из многолетних наслоений ила, отдельные камни, размерами больше нашего аппарата, или просто «маленькое» препятствие в виде «Кавказских гор»?

Вдруг равномерный гул приборов нарушил еле уловимый посторонний шорох. Остановили погружение. Всем экипажем стали искать источник шума. Быстро определили наиболее вероятный район. Поскольку видимых причин не было, сняли деревянный настил. И сразу же увидели воду. Воды было пока не много, тем не менее маленькой струйкой она сочилась из сальникового уплотнения лебедки гайдропа. Сальниковое уплотнение мудрыми конструкторами выполнено так, что по мере погружения забортным давлением оно все сильнее сжимается, а поскольку все отверстия на аппарате сделаны конусом в внутрь, то и автоматически еще более уплотняется. Глубина 1850 метров. Доложили на носитель. Приняли решение всплывать, а в процессе всплытия наблюдать за течью. На глубине 400 метров поступление воды прекратилось. Поскольку изнутри аппарата поджать уплотнение невозможно, посовещавшись, решили произвести повторную попытку. В

нашей практике были случаи, когда неудачно собранное сальниковое уплотнение после нескольких попыток «раскачать» его, становилось на место (правда, это происходило в доке). Конечно, этого делать нельзя, но учли большой опыт экипажа и их настойчивую просьбу. Уж очень не хотелось возвращаться, не выполнив задачу. Да и гидронавты никогда не имели при себе белого флага.

Приготовили аппарат к аварийному всплытию, закрепили все по штормовому, проверили водолазные аппараты, убрали всю воду и освободили место в районе сальника для наблюдения за ним. Доложили о готовности на носитель и начали медленное погружение. Первые 10 метров все в норме, 100 метров все в норме, 200,300 600 и вдруг показалась первая капля воды. Застопорили травление кабель-троса. Но капля постепенно превращалась в маленькую струйку, струйка в фонтанчик, фонтанчик все выше и выше. Дали команду на носитель выбирать кабель-трос с максимально возможной скоростью. Заработала лебедка, аппарат дернулся и пошел наверх. Борт-инженер стал у резака, готовый перерезать кабель-трос, если вода не прекратит поступление внутрь аппарата, а скорости подъема с помощью спуско-подъёмного устройства носителя будет недостаточно. Борт-оператор приготовился сбросить твердый балласт, а командир оставшиеся сбрасываемые навесные устройства. На глубине 700 метров поступление воды заметно уменьшилось. Появилась надежда на благополучный исход. Полностью все затихло лишь на глубине 150 метров. Аппарат благополучно состыковался с носителем, экипаж перешел на борт и после обсуждения сложившейся ситуации приняли решение возвращаться в базу. Восстановить сальниковое уплотнение без дока невозможно.

Вернувшись в базу, не теряя времени, поставили носитель в док (тем более, что нас уже ждали). Рабочая бригада, чувствуя свою вину, буквально набросилась на аппарат и в течение нескольких дней обревизовала все сальниковые уплотнения и устранила появившиеся другие недостатки, хотя и не столь существенные. Не прошло и двух недель, как глубоководный комплекс снова вышел в море.

Третья попытка. Какая она будет? Внешне все спокойно, но только внешне.

Приготовились к погружению, все по плану. Экипаж занял свои, согласно расписанию, места, начали погружение. Все как всегда буйство красок за иллюминатором и ровный убаюкивающий шум работающей аппаратуры внутри. Глубиномер отсчитывает очередную сотню метров, а эхолот пытается зацепится за грунт. И вот мы на грунте, глубина больше 3000 метров. Температура в аппарате снизилась до 8 градусов, по металлическим внутренним шпангоутам обеих бортов заструились капли конденсата. Дно океана относительно ровное, песчаное. Встречаются небольшие каменные гряды, которые аппарат, легко покачиваясь, спокойно преодолевает. Попадаются небольшие «ямки» диаметром от 20 до 50 метров. Грунт очень похож на предыдущий, тот, где мы работали на последнем спуске и потерпели фиаско, но все равно какой-то не тот. По всей видимости, на последнем спуске, за трое подводных суток и последующего длительного поиска аппарата накопилась приличная ошибка и мы находимся где-то рядом. Тем не менее аппарат с упорством, достойным уважения, двигался к эпицентру предыдущих событий.

При всей видимости спокойного рельефа, он представлял сплошное коварство. Пока мы ныряли в очередную «ямку», теряли из виду обзор по курсу движения, что было очень и очень не хорошо. В такой, относительно спокойной, но напряженной обстановке прошли первые 10 часов поиска неизвестного.

И вдруг, выползая из очередной «ямки», перед иллюминатором возникли какие-то сети, троса, канаты, похожие на рыболовные снасти. Они были прямо на аппарате, хотя появились откуда-то из под него, послышался скребущий по душе скрежет металла. Команда «стоп буксировать» прозвучала практически мгновенно. Пока система «подводная лодка аппарат» погасила инерцию и остановилась, прошло 5 7 минут. Оцениваем обстановку, по очереди пытаемся рассмотреть из всех 5 иллюминаторов аппарата, за что же мы зацепились. Пришли к мнению, что это брошенные рыболовные снасти. Более точно на данный момент сказать не могли. К настоящему времени у нас был определенный опыт освобождения аппарата из подобных зацепов. Поэтому особых волнений не было. Подводная лодка технически готова, подруливающие устройства в строю, можно начинать выведение аппарата из зацепа. Подводная лодка развернулась на месте на обратный курс и потихоньку начала движение. Этот случай оказался особым. Аппарат не слушался, так как зацеп произошел в районе верхнего участка. Что же там есть? Выступающая антенна звукоподводной связи, светильник проблескового огня, используемый при аварийном всплытии. Эти устройства при зацепе были наименее опасны, так как при большой нагрузке были бы разрушены, что давало возможность зацепившемуся тросу освободится и освободить аппарат. Наиболее опасным был бы зацеп за устройство аварийной буксировки и подъема аппарата, рассчитанный на подъем груза весом более17 тонн. Сломать его или даже свернуть практически невозможно. Когда подводная лодка стала над аппаратом, слабина кабель-троса была выбрана и он вертикально уходил вниз, застопорили ход. Аппарат приготовили к подъему, закрепили всю тросовую проводку, лебедки поставили на стопора. Спуско-подъемное устройство носителя начало осторожно, с минимальной скоростью, выбирать кабель-трос. Начали подъем. Первые метры аппарат проходит относительно спокойно. За иллюминатором опускаются какие-то обрывки не то канатов, не то тросов. А может, и не обрывки. Учитывая ограниченную видимость, утверждать что-либо невозможно. Мы точно знали одно если попали в краболовные снасти, то это беда, большая беда. Нам раньше приходилось с ними сталкиваться, поэтому изучили это устройство. 40 миллиметровый, очень прочный траловый трос, длинна которого иногда доходит до нескольких километров, на котором крепятся металлические корзины с приманкой для крабов. Но самое неприятное, что вся эта система прикреплена к донному стационарному грузу, представляющему из себя бетонный монолит весом в несколько тонн. Поднять его, да что там поднять, даже сдвинуть его наш аппарат при всей своей технической мощи не сможет. Через 20 25 метров на аппарате появился резкий дифферент на нос. Останавливаем подъем, дифферент постепенно отходит до нуля. Снова подъем и снова остановка. И так метр за метром отвоевываем у океана наши жизни.

Натяжение кабель-троса передается на спуско-подъемное устройство носителя. Ревет и звенит сигнализация предельных нагрузок. Перекрыты клапана аварийного перепуска гидравлики в насосной станции и, используя запредельные возможности, спуско-подъемное устройство все же тащит аппарат наверх. Над аппаратом еще более 1500 метров воды, над лодкой 100 метров, всплывать нельзя, наверху разразился очередной осенний шторм.

И так в течение 10 часов. Пять раз останавливали подъем из-за перегрева масла в системе гидравлики, все работает на пределе, другого выхода нет. На глубине 900 метров что-то срывается с верха аппарата и «улетает» на дно. Разглядеть, что именно, было невозможно из-за высокой скорости, но что-то напоминающее спутанную рыболовную сеть (похожую на сеть, которой ловили ихтиа-ндра в фильме «Человек амфибия»). Но это не принесло ожидаемого облегчения, основной трос продолжает цепко держать аппарат. И снова продолжает реветь на предельных нагрузках насосная станция, отвоевывая у океана еще несколько метров. Но океан не спешит расстаться с аппаратом без боя.

Остается всего 400 метров и мы спасены! Но вдруг все остановилось, не выдержал перепускной клапан. Насосная станция ревет на холостых оборотах. Спуско-подъемное устройство под тяжестью аппарата и зацепившегося за него троса начало вращаться в обратную сторону, быстро отпуская аппарат опять на глубину, на дно океана. Погружение аппарата продолжалось в течение нескольких минут, пока полностью не зажали тормоз СПУ. Глубина увеличилась на несколько сот метров. Что делать, придется еще раз пройти и это. На носителе идет стахановская работа: ремонтируют систему гидравлики.

Через сорок минут все готово. И опять осторожно, чтобы не оборвать кабель-трос, единственную ниточку, связывающую корабль и аппарат, начали подъем. Так в борьбе проходит еще час, второй и вдруг резкий удар по корпусу. Аппарат мгновенно проворачивается на 180 градусов вокруг своей оси. Вылетает из своего самолетного кресла командир (ремни безопасности у нас не предусмотрены), борт-инженер, стоящий в это время на проходе, оказывается сна-

чала на голове, а через мгновенье на ногах. Аппарат сделал еще пару качаний градусов на 60 70 и успокоился. С носителя раздаются взволнованные крики: «Что случилось, что случилось?». Но первые минуты экипаж сам не понимает, что случилось. Пришли в себя и тут же увидели, что вся свежезаряженная аккумуляторная батарея на шинах соединений развалилась и упала в проход. Погас светильник в корме (как потом оказалось, его металлические крепления как бритвой срезал один из приборов, вылетевший из аппаратной стойки). Первая и главная задача: расшиновать батарею и поставить на место, пока нет короткого замыкания. Пожар это 6-7 секунд жизни до создания смертельной концентрации СО в аппарате. У командира рассечена голова, из раны течет кровь, заливая лицо. Но некогда заниматся одной головой, надо спасать все остальные. Бросились приводить в порядок аккумуляторную батарею. Потом остановили кровь, а полноценная помощь была оказана уже на носителе. Судя по реакции на наши доклады, на носителе не очень верят, что мы описали «мертвую петлю» вокруг продольной оси. Вскоре они убедились в этом сами, когда после стыковки с носителем сменный экипаж потратил более 10 часов, чтобы привести аппарат в порядок.

По поведению аппарата предположили, что он свободен. Носитель начал тихонько выбирать кабель-трос и по натяжению убедились все в норме. Дальше по плану нормально состыковались и экипаж благополучно перешел на носитель.

Большую роль в благополучном исходе сыграли усиленные кабель-трос и насосная станция, а главное, как потом оказалось при осмотре, что трос зацепился за металлический обтекатель антенны звукоподводной связи. Под большой нагрузкой он практически срезал его и тем самым соскользнул с аппарата.

Анализ предыдущих событий и настоящего говорил о том, что происходит что-то запредельное для понимания простого человеческого разума. Слишком много совпадений. Пришлось немного пофантазировать, и все события сразу приобретают какие-то реальные очертания. Похоже, мы слишком близко подобрались к чему то неизведанному — запретному, и нас попытались силой остановить. Второй раз какая-то неведомая сила еще раз предупредила, что-бы мы не лезли в чужую вотчину. А поскольку мы не послушались, в третий раз эта сила решила нас жестоко наказать...

Мистика? Скорее всего, но других объяснений, к сожалению, пока не находили.

После этого мы решили больше не испытывать судьбу и пошли работать в другой район, тем более, что дел и без этой мистики у нас хватало.

Через два года мы вернулись в этот район. На этот раз все прошло нормально, никаких неопознанных объектов и существ не встретили.

Океан еще раз доказал, что он не только наименее изученная, но и враждебная человеку среда.

На долю гидронавтов, продолжавших эксплуатировать привязные глубоководные аппараты, выпало еще немало других испытаний, которых хватило бы на десятки других жизней.

Но мы любили свою работу, мы любили свою Родину, мы были людьми той, другой страны, страны с другой системой, другой идеологией.

Да, мы гордились своей профессией защитника Отечества так, как гордились своими защитниками все народы во все времена. Так, как гордятся ими и сейчас во всех цивилизованных странах

Офицер это звучало гордо. Государство всеми имевшимися средствами поднимало престиж службы в армии. Служба в армии была почетна и необходима в любом уважающем себя государстве. Мы ходили только в военной форме. Советские люди относились к нам с уважением, а женщины с обожанием.

Мы были преданы своей Родине.

Мы готовы были летать как можно выше, мчатся как можно быстрее, погружаться как можно глубже.

Мы готовы были идти на любые лишения, рисковать ради нее своим здоровьем, а при необходимости даже жизнью.

Каждый из нас отлично понимал степень риска, но стремление выполнить поставленную задачу как можно лучше и вера в свою звезду заставляла нас вновь и вновь уходить на глубину и побеждать.

 




Copyright © 2012